– Его здесь нет, сержант.

– Спасибо, – ответил Ривера и снова повернулся к Роберту. – Тебе будет намного проще, если ты мне сейчас скажешь, где Сквозняк.

У Роберта в голове начало складываться смутное представление о том, что происходит.

– Так вы – не наркоторговец? – сонно спросил он.

– Быстро соображаешь, Мастерсон. Где Сквозняк?

– Сквозняк тут ни при чем. Он уже два дня здесь не появляется. А чемодан я забрал, потому что хотел выяснить, что за тип сидел с моей женой.

– Какой чемодан?

Роберт кивнул на закрытый алюминиевый чемоданчик, стоявший на полу. Ривера поднял его и подергал защелки.

– Замок с кодом. Я уже пробовал.

Помощники шерифа переворачивали трейлер вверх дном. Один крикнул из задней спальни:

– Ривера, есть!

– Сиди тихо, Роберт. Сейчас вернусь.

Ривера встал и направился было в спальню, но в кухню вышел Перец с другим алюминиевым чемоданчиком в руках.

– Оно?

Перец, смуглый латинос, слишком щуплый для помощника шерифа, кинул чемоданчик на кухонный стол и открыл крышку.

– Банк, – ответил он.

В чемоданчике ровными рядами лежали аккуратные кирпичики темно-зеленого “смешного табака”. Роберт учуял мускусную вонь.

– Схожу за комплектом для анализа, – сказал Перец.

Ривера втянул носом воздух и вопросительно посмотрел на помощника:

– Ага – запросто может оказаться травой с газона, которую они продают на вес.

– Ну, для протокола же... – обиженно протянул Перец.

Ривера отмахнулся от него и вернулся к Роберту.

– У тебя большие неприятности, дружок.

– Знаете, – ответил Роберт, – мне очень стыдно, что я вам вчера нагрубил. – Он попытался улыбнуться. – Но у меня сейчас не самое простое время в жизни.

– Сделай мне одолжение, Роберт. Скажи, где Сквозняк.

– Не знаю я.

– Тогда за всю эту дурь, что сейчас лежит на столе, говно хлебать придется тебе.

– Я даже не знал, что она здесь. Я думал, вы пришли за тем чемоданчиком, который спер я. За другим.

– Роберт, сейчас мы с тобой поедем в участок, сядем и будем очень долго беседовать. И ты расскажешь мне и про чемодан, и про людей, с которыми водится Сквозняк.

– Сержант Ривера, мне не хочется грубить, но когда вы предъявляли обвинение, я еще не проснулся... сэр.

Ривера помог Роберту подняться и вывел его из трейлера.

– Хранение марихуаны в целях продажи и преступный сговор с целью продажи марихуаны. На самом деле, обвинение в преступном сговоре – гораздо серьезнее.

– Так вы даже не знали о том чемоданчике, который я взял?

– На твое барахло мне наплевать. – Ривера втолкнул Роберта в полицейский “крейсер”. – Голову береги.

– Вы лучше и его тоже захватите – хоть узнаем, кому он принадлежит. Ваши парни в лаборатории могли бы его открыть и...

Ривера захлопнул дверцу, не дослушав. Потом повернулся к Дефоресту, вышедшему из трейлера.

– Прихвати-ка и тот, что в гостиной. Приобщим к делу.

– Там тоже конопля, сержант?

– Думаю, нет, но этот придурок считает, что чемодан нам пригодится.

24

Август Рассол

Август Рассол сидел в своем пикапе примерно в квартале от дома Дженни. Ее “тойота” и старый “шевроле”, стоявшие на обочине перед домом, едва вырисовывались в утреннем сумраке. Царь джиннов сидел рядом. Его слезящиеся голубые глаза обшаривали приборную доску.

Рассол прихлебывал из кружки кофе своей особой тайной обжарки. В термосе уже ничего не оставалось, и он растягивал последние глотки. Возможно, это последняя чашка кофе, которую ему суждено выпить. Он пытался вызвать у себя в душе дзэнское спокойствие, но оно бежало его, и Рассол злился на себя: чем больше он думал о спокойствии, тем дальше оно от него ускользало. “Это как кусать себя за зубы, – утверждала дзэнская поговорка. – Хватать не только нечего, но и нечем”. Скорее всего ухватить состояние не-разума можно было, уничтожив несколько миллионов клеток мозга несколькими бутылками вина. Но это не выход.

– Ты чем-то обеспокоен, Август Рассол. – Джинн не раскрывал рта уже больше часа. Рассол вздрогнул, едва не расплескав кофе на колени.

– Машиной. А что, если демон сидит внутри? Как мы об этом узнаем?

– Я соизволю сходить и посмотреть.

– Посмотришь? Ты же сам говорил, что он невидим.

– Я заберусь в машину и почувствую. Если он близко, я пойму.

– А если он там?

– Тогда вернусь и скажу тебе. Мне он вреда не причинит.

– Не стоит. – Рассол огладил бороду. – Я не хочу, чтобы они знали, что мы здесь. До самой последней минуты. Рискнем.

– Надеюсь, что ты проявишь проворство, Август Рассол. Если Цап тебя заметит, то сожрет, и моргнуть не успеешь.

– Я буду проворен, – пообещал, Рассол с фальшивой уверенностью в голосе. Он чувствовал себя жирным и дряблым стариком, усталым и взвинченным – слишком много кофе и слишком мало сна.

– Женщина! – Джинн ткнул Рассола костлявым пальцем.

Дженни вышла из дома в своей форме официантки, спустилась по ступенькам и пересекла узенький дворик к машине.

– По крайней мере, еще жива.

Рассол приготовился действовать. Дженни вышла из дому – одной проблемой меньше, но времени все равно оставалось мало. Демоновод тоже мог появиться в любую минуту. Если ловушку не расставить, все пропало.

Двигатель “тойоты” взревел два раза и умер. Из выхлопной трубы выплыло синее облачко дыма. Мотор застучал, снова завелся, немного подребезжал и сдох опять. Снова синий дымок.

– Если она вернется в дом, нужно ее остановить, – сказал Рассол.

– Ты выдашь себя. Ловушка не захлопнется.

– Я не могу впустить ее обратно в дом.

– Всего одна женщина, Август Рассол. Демон Цап может погубить тысячи таких женщин, если его не остановить.

– Она мой друг.

“Тойота” вновь неубедительно завелась, подвывая, точно раненый зверек, и заработала. Дженни газанула, оставив за собой жирный шлейф выхлопа.

– Ну, все, – сказал Рассол. – Пошли. – Он завел грузовичок, тронулся с места и остановился.

– Выключи двигатель, – посоветовал джинн.

– Ты рехнулся. Оставим на холостом.

– Ты должен услышать демона прежде, чем он застанет тебя врасплох.

Рассол с недовольным видом повернул ключ зажигания:

– Вперед!

Они с джинном выпрыгнули из кабины и подскочили к кузову. Рассол открыл задний борт. Внутри стояли двадцать десятифунтовых мешков муки, из каждого торчал проводок. Рассол схватил по мешку в каждую руку и выбежал на середину двора, разматывая за собой провода. Джинн с трудом выволок из кузова один мешок и бережно, как младенца, понес его на руках в дальний угол двора.

С каждой ходкой к грузовику Рассол чувствовал, как внутри нарастает паника. Демон может оказаться где угодно. У него за спиной джинн наступил на сухую веточку, и Рассол резко развернулся, схватившись рукой за сердце.

– Это всего-навсего я, – буркнул джинн. – Если появится демон, он кинется сначала на меня. А тебе, быть может, удастся спастись.

– Лучше разгружай мешки, – посоветовал Рассол.

Через девяносто секунд весь дворик был уставлен мешками с мукой и опутан паутиной проводов, которая тянулась к грузовику. Рассол подсадил джинна в кузов и вручил ему два провода. Джинн опустился на корточки над аккумулятором, который Рассол укрепил на полу липкой лентой.

– Досчитай до десяти и коснись проводами батареи, – сказал Рассол. – А когда они грохнут, прыгай в кабину и заводи мотор.

Он развернулся и побежал к крыльцу. Ступени были слишком низкими, под ними не спрятаться, поэтому Рассол просто упал на колени рядом. Продолжая отсчет, он закрыл лицо руками:

– ...семь, восемь, девять, десять. – Рассол весь подобрался, ожидая взрыва. Шашки против котиков не настолько мощны, чтобы нанести увечья, если их взрывать одну за другой, но двадцать сразу могут вызвать достаточно сильную взрывную волну. – Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, черт! – Рассол выпрямился и попробовал заглянуть в кузов грузовика.